Сажусь за комп и думаю, о чем бы написать. Например, про тряпки (страшно люблю тряпки). Или про сексуальность (давно я ничего не писала про это, а мыслей по теме море). Или про путешествия (если нельзя поехать, так хоть помечтать).

Но вместо этого я опять и опять пишу про карантинные будни. С одной стороны, виноват семинар по психологии пандемии, который я слушала в понедельник. С другой стороны – та реальность, в которой мы вынуждены находиться: неопределенность, страх заразиться или потерять работу, бесконечный онлайн, ограничения свободы и прочее. И я хочу рассказать об одной полезной штуке, которую можно сделать для себя в этой реальности.

 

В психологии она называется «дать себе пространство для своих переживаний», а я называю её проще – грустильное гнездо.

 

Его можно сделать там, где вам нравится.

 

Мне нравится свивать его на подоконнике, сдвинув вбок комнатные растения.

 

Вернее, не так.

 

Комнатные растения я сдвинула вбок давно, на освободившемся месте постелила плед и положила подушку, чтобы сидеть на подоконнике по утрам, пить кофе и глазеть на улицу. Это ещё не грустильное гнездо, а просто наблюдательный пункт, из которого  проверяю, как там без нас поживает наружа.

 

Но бывают моменты, когда я беру ещё один шерстяной плед, очень большую чашку с чем-нибудь горячим, гашу свет в комнате – и подоконник превращается в грустильное гнездо.

 

Если за окном при этом идет дождь, как вчера – идеально.

 

Если нет – и так сойдет.

 

Встретиться со своей грустью можно и без дождя.

 

***

Были годы, когда я не позволяла себе грустить. Грусть мне казалась признаком слабости, безвольности, избалованности: «Руки-ноги на месте, так чего же ты ноешь? Соберись, тряпка».

 

Слава богу, это в прошлом, и я больше никому не позволяю говорить с собой таким тоном, в том числе и внутреннему голосу — что само по себе сильно облегчило мою жизнь. Еще одним облегчением стал навык встречаться со своей грустью.

 

Какое счастье, что я научилась говорить ей: «Привет, я тебя узнала. Давай побудем вдвоем».

 

И мы садимся рядом.

 

Сначала молчим, а потом слово за слово завязывается разговор – и он может быть о разном.

 

Иногда, когда я готова к встрече, говорю я.

Говорю: «Я тебя вижу – и переживаю всем сердцем. Я не знаю, что будет завтра, но сегодня я готова быть бережной с тем, что ты мне принесла».

 

А иногда, когда встреча происходит неожиданно, я только слушаю, а она – говорит.

 

Говорит о том, что из моей жизни что-то уходит. О закончившейся дружбе или любви. О доме, который придется оставить. О свободе, которая утрачена. О не родившихся проектах. Об упущенных возможностях. О том, что мой мир не будет прежним больше.

 

Иногда я, слушая её, начинаю плакать.

Оплакивать утрату того, что было для меня важным, насущным.

И сквозь слезы мои глаза глядят, как там, где была наполненность, становится – пустота.

Недостача.

 

Слезы не льют по тому, что было неважным, и для меня встреча с грустью – признание или подтверждение ценности того, что было, и чего больше нет.

Это тот случай, когда слезы делают глаза – зорче.

 

Я делаю глоток чаю, сильнее кутаюсь в плед – и смотрю.

 

***

 

Умение вить грустильное гнездо очень пригодилось мне в последние два месяца.

 

Психике нужно время и пространство на её процессы. Если не встречаться с грустью, то можно легко проскочить и обесценить какие-то значимые вещи в своей жизни – лишь бы не встречаться с пустотой в том месте, где они были.

 

Я пишу об этом потому, что сейчас многие люди в карантине, не пострадавшие от смерти близких или финансовых проблем, запрещают себе грустить: «мол, у меня-то ничего страшного, не то, что у других». Как будто потеря – это только про смерть или только про финансовое благополучие.

 

Вообще-то потери у каждого свои.

 

Нормально переживать о потере возможности обнять друзей или родных, с которыми вы в разлуке.

Нормально переживать потерю свободы.

Потерю радости движения.

Потерю былого уровня жизни и возможностей.

Потерю ощущения безопасности.

Потерю мира в семье.

 

Грустить обо всем этом – нормально.

 

А вот запрет на эти переживания – штука небезопасная, потому что приводит к неприятным эффектам: «Вроде бы не на что жаловаться, но как-то мне хреново, я ничего не хочу, кроме как напиться, дать кому-нибудь в морду и забыться».

 

Внутренняя реальность – не прыщ, её так просто не замазать.

Она этого не любит, сигнализирует о себе апатией, депрессией, тягой к саморазрушению.

Я могу об этом говорить не только потому, что я психолог, а потому, что на своей шкуре знаю, что такое депрессия. Знаю, как легко попасть в неё, если бегать от своих переживаний.

 

Если вдруг вам грустно, то, пожалуйста, свейте себе грустильное гнездо.

 

Оно не должно быть холодным (холод тесно связан с одиночеством и смертью), не должно быть жестким, не должно быть дискомфортным.

 

Именно поэтому я беру с собой два пледа и горячий чай: гнездо должно быть теплым и безопасным местом, где можно побыть бережной со своими переживаниями.

 

…Если дать им время и не грызть себя за «грусть по пустякам», то можно увидеть, как из гнезда начнут просматриваться смыслы и возможности, скрытые в кризисе. Это случится естественным образом, а не под бодрые мотивационные кричалки, которые, от грусти, как правило, отвлекают.

 

Остаться с грустью – означает увидеть, что в моей жизни по-настоящему ценно.

 

Это крутой внутренний компас. В состоянии неопределённости – очень полезная вещь.

 

Рано или поздно все это закончится,  и можно будет двинуться в путь.

 

 

Читайте статьи, смотрите прямые эфиры и участвуйте в розыгрышах в нашем Инстаграм-аккаунте. 

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора. В случае проблем со здоровьем не занимайтесь самолечением, проконсультируйтесь с врачом.