Активно изучаю влияние травматических событий на нас. Очевидно, раньше мы это воздействие сильно недооценивали. Как выяснилось, больше половины психиатрических больных получили свои диагнозы вследствие пережитой травмы. Особенно в детстве. При этом врачи, конечно, определяют совсем другие болезни и часто совершенно не представляют, что в основе их лежит все тот же ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство).

 

Вчера мне пришлось все это наблюдать в реальности.

В нас на трассе врезалась машина. Довольно сильно. Им пришлось вызывать эвакуатор. Люди, к счастью, физически не пострадали.

А психически?

Я оказалась в сильном шоке. Сама пока до конца не понимаю почему. Вроде живы-здоровы. За деньги и за машину не волновалась. Но очень долго меня трясло, и я не понимала почему. Но про это позже.

А сейчас хочу поговорить про водителя, который был виноват и в нас въехал. Он был очень подавлен и абсолютно заморожен. После спросила у мужа его впечатление. Андрей подтвердил, что водитель выглядел так, словно его сейчас будут бить.

Хотя муж на него не ругался, спокойно спрашивал про страховку, задавал другие деловые вопросы. А замороженность проявлялась в том, что он даже не поздоровался, вообще ничего не говорил, молчал все время. Стоял и ждал, что мы будем делать. Послушно выполнял все инструкции нашего дорожного комиссара. Телесно выглядел дико напуганным и при этом нарочито спокойным.

Я, честно говоря, за него заволновалась. Хотя в тот момент надо было еще разбираться с собственной паникой. Пока в ожидании полиции переговаривались с дорожным адвокатом, у меня обрывками всплывали знания:

 

Что нужно делать?

1. Почувствовать тело.
Как только я обращала внимание на свои ощущения, сразу обнаруживала, что замерзаю, что я в панике. Сердце стучало сильно, живот скручивало, мысли метались, ноги замерзали, горло болело.

2. Обратиться за поддержкой.
Позвонила брату. Он выслушал. Между делом задал вопросы, выявляющие, нет ли у меня сотрясения. Как невролог сразу это отметила. Но брат, чтобы не пугать, пытался их завуалировать.

Я отчиталась, что поля зрения проверила, а нистагм у себя увидеть не могу. Но завтра решу — надо ли мне к нейрохирургу. Кажется, что нет.

Брат спросил, нужно ли приехать. Я отказалась, но само предложение было очень поддерживающим.

3. Муж настоял, чтобы я села в теплую машину, и согрел.
Он при этом ни капли не паниковал. Убедившись, что наша машина пострадала не так сильно, как он боялся, ощутив удар, он стал сразу печалиться именно за машину. Всегда поражаюсь, как у Андрея быстро и правильно проходят все фазы адаптации/горевания.

4. Последним этапом поддержки и успокоения для меня был юрист, которого мы вызвали.
Он быстро и грамотно все делал. Об него я хорошо заземлялась. Когда мы растеряны, нам очень важно опираться на того, кто уверен, знает и разбирается. Конечно, очень важно, чтобы этот человек был на нашей стороне.

5. По дороге домой я даже забежала за цветами.
Они оказались последним штрихом к тому, чтобы вернуться в привычный мир красоты и уюта. Что мирные радости нам также важны, как и раньше. Что стресс не повод замораживаться и сужать зону восприятия до узкой трубы выживания.

А вот за того водителя, который виноват в аварии, я не уверена.

Когда я увидела у него в машине маленького ребенка, спросила — не нужна ли им помощь и приедут ли за ними близкие. Он ответил, что все в порядке и они поедут на эвакуаторе в свой город (довольно далеко). И никто за ними не приедет.

Люди привыкли справляться сами, полагаться на себя. И это очень печально.

Нам нужно, чтобы нас поддерживали, чтобы о нас заботились, чтобы нам помогали. Нам нужны дружеские отношения и человеческое тепло.
Даже тогда, когда мы юридически виноваты. Особенно тогда, когда виноваты!

У нас огромное количество травматических переживаний, связанных с ДТП. Они влияют на нашу жизнь и здоровье, не только на то, что связано с вождением:

  • снижают иммунитет (доказано),
  • меняют двигательные паттерны. Можем начать сутулиться, неправильно двигаться, что потом приведет к грыжам, артрозам и другим болезням,
  • повышают общую тревожность,
  • ограничивают наши возможности в свободе принятия решений,
  • усиливают ощущение беспомощности и бессилия,
  • снижают веру в себя и опору на себя.
  • Многие писали, что отходили от травмы 2-5-15 лет.

Это очень много! А кто-то так и не отошел.

Почти всем нам нужна травматерапия. Хотя бы коротким курсом. Хотя настоящих терапевтов травмы пока очень и очень мало. Это должен быть комплексный подход и специальное образование.

Сейчас я склоняюсь к тому, что больше шансов получить быструю и эффективную помощь с помощью EMDR-терапии (в русском переводе ДПДГ). Но психолог должен не только владеть протоколами работы в EMDR, но и широко разбираться в проблеме травмы и комплексного ПТСР.

 

 

Что делать в острой фазе?

Чтобы событие не привело к тяжелым последствиям для психики, важно как можно раньше начать проживать все чувства, связанные с происходящим, и сразу получать поддержку.

Шок может случиться от плохой новости, резкой критики, участия в ДТП, от того, что на вас заорали, или вы стали свидетелем агрессии, трагедии.

Любой, кто не пострадал, а только наблюдал событие, также может получить травму. Нельзя недооценивать степень шока, если кажется, что повод несерьезный.

Травма может случиться от любой «ерунды» по типу «последней капли». Человека могли долго травить, и он выдерживал, а потом после небольшого критического замечания сорвался в штопор.

Если вы ощущаете дезориентировку, растерянность или наоборот в стрессе собраны, ясно мыслите и все разруливаете, обратите внимание на тело сразу, как только опасность минует. Хорошо, если рядом окажется тот, кто будет вас спрашивать, как чувствуют себя ваши ноги-руки-живот-спина-голова.

От одного внимания к телу могут нахлынуть рыдания, ужас, ярость и любые другие сильные чувства. По возможности нужно обеспечить себе теплый плед, горячий чай, любую заботу извне, все, что поможет создать ощущение безопасности.

Если вы помогаете кому-то пережить шоковое событие, нельзя обесценивать, говорить, что ничего страшного не случилось. Лучше сказать: «Я с тобой. Я о тебе позабочусь.»

Важно как можно быстрее восстановить чувство безопасности. Ощущение, что он не один, что кому-то не пофиг на его переживания, что его видят и о нем заботятся.

Хорошо, если человеку удастся расслабиться после шока, идеально будет, если он сможет поспать. В момент расслабления многих начинает трясти. Не так, как от напряжения, а по-другому. Если хорошо потрясет и после этого получится глубоко вдохнуть и выдохнуть, это будет очень целительно. Подробно об этом процессе можно почитать у Питера Левина.

Ни в коем случае не надо пытаться скрыть, что вас трясет. Если это от напряжения и холода, лучше усильте этот процесс. Тряситесь всем телом уже осознанно. Так вы начнете расслабляться.

Часто в шоке мы не понимаем, насколько все серьезно, пытаемся проигнорировать свое состояние и действовать рационально, продолжаем работать. Это чревато последствиями. Ясным критерием всегда является дыхание.

Проверьте — как вы дышите!

Если свободно, глубоко, животом и диафрагмой, все отлично. Если живот напряжен, ребра сжаты корсетом, дышите еле-еле только частью грудной клетки, то вам срочно нужна помощь и поддержка.

Замечаете, когда вы в шоке? Или определяете это только по последствиям? Склонны ли недооценивать степень того, насколько пострадали?

 

 

 

 

 

 

 

 

Читайте статьи, смотрите прямые эфиры и участвуйте в розыгрышах в нашем Инстаграм-аккаунте.

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора. В случае проблем со здоровьем не занимайтесь самолечением, проконсультируйтесь с врачом.