В одном своем материале я упомянула мастера, три занятия с которым заменили годы терапии. В комментариях спрашивали, что это за мастер такой и как такое возможно. Расскажу об этом своем опыте и приведу выдержки из книги мастера Владислава Прусенко «Краткое руководство по самореализации», а именно — из главы «Родительский конфликт».

 

Мне нравится подход к организму в «формате 5D», когда у специалиста есть понимание, что то состояние здоровья, которое есть у человека на данный момент, складывается из физического, ментального, психологического, эмоционального и событийного уровней. Мне нравится, когда специалист может найти первопричину, а не снять симптом. И когда есть возможность докопаться до правды, а не убежать от проблемы.

Я «коллекционирую» таких специалистов, коллекция эта пока не большая, но золотая – каждый дал мне именно то, что было нужно, для того, чтобы идти дальше по жизни свободнее и смелее. Как это обычно происходит: я вижу в ленте фейсбука чей-нибудь авторский пост или комментарий знакомого «по теме». Если меня цепляет, изучаю то, с чем и как работает мастер, обязательно уточняю у общих знакомых (а такие чаще всего находятся). И иду на сеанс.

Так было и с Владом Прусенко, он приехал в Москву, и комментарий от приятельницы был: «Иди обязательно, он гений». Озвучивалось, что работает он с психосоматикой.

Сейчас закрытая группа в фейсбуке называется «Нейропсихология с Владиславом Прусенко». Вот как он сам объясняет то, чем занимается: «Это не та нейропсихология, где по энцефалограмме мозга пытаются читать содержимое ума, — я так не умею. Просто по роду деятельности я вижу ментальное поле человека довольно четко, и визуализируется оно именно как нейронная сеть. Но я вижу не только саму сеть — я могу видеть смыслы и взаимодействие узлов этой сети. Иными словами, мне интересно, как взаимодействие понятий и смыслов в нашем сознании рождает то, что называют психикой. Верить этим моим словам необязательно.»

 

Как происходила работа.

В течение первых 40 минут – диагностика: Влад локтем «шел» по задней поверхности тела, в основном, по спине, останавливался там, где были блоки, и рассказывал мне всю мою жизнь. Причем, если карта психосоматики подразумевает общие для каждого человека взаимосвязи чувства и телесной проблемы, то здесь речь шла не про «поясница = страх за финансы», а именно про мои личные особенности и моей семьи, определяя связку причина-следствие.

Что еще важно – Влад химик по образованию и программист по профессии, его способность раскладывать все «по полочкам» еще более усовершенствует процесс перепрошивки жесткого диска. И да, «нахождение» зоны и «проговаривание» того, что в ней спрятано, снимает проблему либо дает вектор для самостоятельного развития. После каждого сеанса я уходила с полезными ЦУ, с одним из них я работаю с весны – Влад сказал, что для изменения того, что я желаю изменить в себе, понадобится около года.

Я не стану углубляться в детали нашей работы, но именно сеансы Влада дали возможность прочувствовать, насколько реальная ситуация в моей семье была скрыта внушенными установками, и как эти ограничения отразились на моем самоощущении. Счастье, что это удалось увидеть — пусть только в 40 лет, — глубоко вздохнуть, выдохнуть и начать слой за слоем снимать искажения.

Откровением для меня стало, что все и на всех уровнях развития упирается в родителей, их взаимоотношения и роль ребенка в семье.

На мой взгляд, книгу Владислава Прусенко «Краткое руководство по самореализации, или Как научиться мыслить и брать ответственность за свою жизнь» читать надо-надо. Текст может показаться сложноватым, особенно тем, кто со скепсисом относится к идее о существовании чакр и связи телесного уровня с ментальным и эмоциональным. Если первая книга Влада «Резонансный психосоматический не-массаж» является самоучителем для тех, кто хочет работать с другими людьми, то этот материал – действительно важен для понимания себя и работы над собой.

А теперь — выдержки из главы «Родительский конфликт».

 

Родительский конфликт

«Представьте, что между родителями ребенка имеет место постоянный или регулярно повторяющийся конфликт. Ребенок наблюдает этот конфликт. Это уже неприятное переживание. Ребенку одинаково важны оба родителя. Он не может занять позицию одного из них, не потеряв эмоциональной связи с другим. Более того, приняв сторону одного из родителей, он подсознательно обвинит его в потере связи с другим, что отдалит его и от выбранного родителя тоже. В итоге, кого бы ребенок ни выбрал, он в некотором смысле теряет обоих. Значит, никакой окончательный выбор нежелателен и невозможен.

Ребенок не может выйти из конфликта, поскольку так или иначе остается как минимум с одним из родителей. Даже при физическом отсутствии второго ребенок прочитает конфликт с оставшегося. Из конфликта просто некуда выйти.

Более того, ребенок может быть вовлечен в конфликт. Его могут использовать как аргумент в споре: «Замолчи, ты травмируешь ребенка». Он также является буфером, посредником, громоотводом, не позволяя родителям уничтожить друг друга. Он может хотеть помирить родителей. Он может даже хотеть подавить конфликт силой. Но он не может. Потому что, во-первых, он еще ребенок и вообще мало что может. И во-вторых, родители не заинтересованы в разрешении конфликта. Как часто бывает, они не ищут истину, а делят власть и контроль.

 

Все, что ребенок может сделать, – научить свое сознание не замечать конфликт и связанный с ним стресс. Любой ценой. Нарушения зрения, неврозы, рассеянность, болезни, нарушения работы мозга – все средства хороши. И все идут в ход.

И одновременно ребенок будет всю жизнь пытаться решить этот конфликт снова и снова, прокручивая его в своем сознании и в реальной жизни. С одним и тем же нулевым результатом – ведь он не узнал от родителей, как такое решать.

Это первопричина диссоциативных расстройств – необходимость разрывать себя на части, следуя логике родительского конфликта: агрессор, жертва и тот, кто делает вид, что все в порядке.

Нервная система может развиваться только из состояния покоя. В стрессе же и конфликте мы сжимаемся, защищаясь. Развиваться из этого состояния невозможно. Для того, чтобы получить возможность развиваться снова, нужно сделать вид, что стресса нет вообще. И что родительский конфликт – не стресс вовсе, а так, пустое. В результате формируется колоссальных размеров «слепая зона», целый кластер понятий и ситуаций, в которых ребенок развиваться не может.

Но взрослый уже банально не помнит, что этот огромный кластер является проблемой.

В результате избегание и одновременное постоянное перепроживание родительского конфликта съедает все свободное внимание во всех фазах общения. На обнаружение и реализацию собственных интересов не хватает энергии. Нет интереса к жизни. Самая большая зона восприятия является одновременно самой травматичной. А то, что могло бы быть интересным и нетравматичным, – на это попросту нет сил. Самореализация заблокирована или требует колоссальных усилий.

 

Что с этим можно сделать во взрослом состоянии.

  • Предположить существование родительского конфликта и определить его формальный контекст.
  • Осознать реальное содержание родительского конфликта, т.е. не формальные претензии, а то, какие интересы преследуют стороны конфликта на самом деле.
  • Определить реальных участников конфликта, их роли, границы и зоны ответственности. Осознать свою роль в конфликте.
  • Осознать, что изначально вы не являетесь стороной конфликта. Даже если вам кажется, что каждый из родителей выясняет (хотя думает, что строит) отношения с вами – на самом деле, они выясняют отношения друг с другом.
  • Осознать, что вы в принципе ничего не можете сделать с родительским конфликтом, потому что родителям этого и не нужно, как бы они не утверждали обратное.
  • Сформировать свое отношение к родительскому конфликту как таковому. Понять с учетом п.5: единственное, что вы можете сделать сейчас – это встать и уйти. То есть выйти из травмы.
  • Разработать и разрешить себе конструктивное поведение на случай, если вы окажетесь непосредственным участником конфликта типа родительского. Очевидно, новое поведение должно отличаться от поведения обоих родителей.
  • После чего ваше внимание освободится, и вы сможете обнаружить то, что вам на самом деле интересно, и заняться этим. Даже не прикладывая к этому никаких особых усилий.

 

Теперь о том, почему мы в принципе ничего не можем сделать с родительским конфликтом, с тем, как он протекает в сознании родителей.

В своей сути такой конфликт – это борьба за иллюзию, за то, чего нет. Самоутверждение и попытка подавить в партнере то качество, за которое мы его выбрали.

На дальней эмоциональной дистанции (знакомство, узнавание) будущие партнеры оценивают друг в друге те качества, которых не хватает каждому из них для баланса. Например, человек целеустремленный и склонный к сверхконтролю может искать в другом умение расслабляться, чувствовать радость жизни, не «залипать» в одной теме до изнеможения. На данном этапе противоположности притягиваются, чтобы соединиться и дополниться.

По мере сокращения дистанции наступает момент, когда один или оба партнера решают, что вот теперь у них «отношения» или «семья». И вместо того, чтобы проживать себя и партнера как индивидуальности, начинают сообща конструировать нечто третье, некую абстрактную идею, которой нигде в живой природе нет; она есть лишь в головах у конструкторов.

Более того, каждый из партнеров считает эту идею своей исключительной зоной ответственности. И лепит «семью» на основе тех ценностей и навыков, которыми уже хорошо владеет. Полностью игнорируя те качества и ценности, которыми обладает партнер, и даже пытаясь избавиться от них. В результате противоположности, которые вначале притягивались, начинают конкурировать вплоть до уничтожения.

Ребенок, который у них рождается, должен принять в себя и прожить то, что не смогли принять в себя и прожить родители. Следовательно, глубина невроза или, наоборот, степень реализованности ребенка полностью определяются тем, насколько родители сумели принять и прожить те новые смыслы, которые сами же и создали.

  • Если ребенок отдает явное предпочтение одному из родителей – ресурсные качества другого родителя отрицаются, и одна из сфер жизни оказывается «замороженной».
  • В результате взаимного непринятия с родителем своего пола отрицаются навыки, ресурсные для создания отношений; отношения не складываются либо травматичны и не дают чувства удовлетворенности, что вынуждает искать самоутверждения (чаще для мужчин) или убежища (чаще для женщин) в работе.
  • И наоборот, в результате взаимного непринятия с родителем противоположного пола отрицаются навыки, ресурсные для профессиональной деятельности; возможность профессионального и карьерного роста ограничена (чаще у мужчин) или отсутствует вовсе (чаще у женщин), работа не приносит удовлетворения, что вынуждает искать самоутверждения (чаще для мужчин) или убежища (чаще для женщин) в отношениях.
  • Для того чтобы разблокировать соответствующую сферу жизни, нужно выявить «запрещенные» качества родителя и трансформировать их в ресурсные. Я называю этот процесс «восстановлением опоры на родителей».
  • В родительском конфликте тот родитель, который «хороший», более «прав», «победил», т.е. вытеснил, подавил, уничтожил другого родителя, — становится «светлой частью» ребенка. А тот, который проиграл, — становится его «темной» частью.
  • Качества родителей, не вовлеченные в конфликт, становятся нейтральной зоной, единственно доступной зоной покоя и безопасности. Эти качества энергетически не ресурсны для ребенка, но являются основой его индивидуальности.
  • Вырастая, ребенок ищет свою противоположность – партнера, для которого его «темная сторона» была бы светлой, – чтобы вернуть себе целостность».

 

Книга полностью — здесь.

 

Фото

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора.
В случае проблем со здоровьем не занимайтесь самолечением, проконсультируйтесь с врачом.

Нравятся наши тексты? Присоединяйтесь к нам в соцсетях, чтобы быть в курсе всего самого свежего и интересного!

Instagram Facebook VK
Telegram